Как чёрт из табакерки, выстрелили так называемые условия Евросоюза по переговорам, которые инициировал Трамп. По сути, их можно назвать требованиями о капитуляции. Но не Украины. В этих 24 условиях есть ключевой момент: при чём тут Европа?
Европа, по сути, претендует на то, чему не соответствует, то есть на международную политическую субъектность.
Не обладая ни соответствующими вооружёнными силами, ни политическим авторитетом, ни чистоплотностью взаимоотношений, будучи заинтересованным субъектом как в войне с Россией руками Украины, так и в ослаблении Трампа, в сфере его недопущения, ослабления проекта мировой глобализации, Европа в данном случае не отстаивает какие-то идеи мира, а как раз отстаивает то, что, по сути, можно назвать требованиями о капитуляции России.
И пункты условий Европы — это опосредованные пункты требований капитуляции России.
Во-первых, в расчёте на то, что они, естественно, не будут приняты, и война, которая приносит европейские бенефиты, продолжится.
Ну а во-вторых, с целью переложить на Россию и частично Трампа свою собственную несомненную вину в развязывании этой войны.
Угроза стратегического характераТеперь несколько слов по пунктам, которые были озвучены. Их много, но нелишне будет пройтись по каждому из них.
Первое. Прекращение боевых действий и договорённости, гарантирующие недопущение повторения. Ключевым моментом во всём этом (и потом этот момент дублируется следующими пунктами) является известное, так называемое "безусловное требование" прекращения боевых действий по ЛБС (линии боестолкновения).
Что такое прекращение боевых действий? Это тоже нужно понимать, почему оно для нас неприемлемо.
Есть цели СВО — и есть угроза России и будущему России. Причём угроза стратегического характера. Эта угроза устраняется двумя способами. Либо проведением СВО, либо какими-то международными компромиссами. Так вот, нам предлагают безусловно отказаться от достижения целей СВО. Притом что как только боевые действия прекращаются, нам просто говорят:
Ваши требования неприемлемы, поэтому ждите и реагируйте на наши последующие ультиматумы.
То есть если сейчас Запад (Европа — в первую очередь) удерживает наши деньги, а мы ведём боевые действия, то, с одной стороны, деньги остаются у Запада, санкции остаются у Запада, меры по ограничению нашего экспорта — у Запада, а мы отказываемся от единственного рычага, с помощью которого мы можем настаивать на своих требованиях.
Вот что означает это и последующие, более конкретные условия о безусловном прекращении боевых действий. То есть Россия отказывается от единственной, по сути, предпосылки, с помощью которой она может выдвигать какие-то собственные требования и дальше (в случае безусловного прекращения огня) смиренно ждёт, какие требования в режиме Брестского мира ей будут навязаны. Это, конечно, неприемлемо.
Последующие пункты: второй — о безоговорочном прекращении огня в воздухе, на суше и на море, третий — о так называемом мониторинге, четвёртый — о механизме мониторинга, пятый — о механизме, отдельных элементах этого мониторинга — они все посвящены именно этому.
Далее интересные такие пункты — шестой и седьмой — об обмене, возврате детей. И при этом Россия освобождает всех гражданских задержанных.
Во-первых, о каких гражданских задержанных идёт речь? Если буквально читать этот пункт, нужно открыть все двери всех тюрем России, потому что большинство заключённых и задержанных — гражданские. А во-вторых, почему только Россия? То есть более десяти тысяч человек, пророссийских активистов, находятся в тюрьмах Украины. А их почему не освобождают? Европа никакие ответы на этот вопрос не даёт.
Довесочек от УкраиныДальше — лирика. Рассуждения о том, что Украина не принуждается к нейтральному статусу. Это притом, что Конституция Украины, как известно, ранее этот нейтральный статус предусматривала. Что касается 5-го пункта натовских гарантий, это такая довольно пустая декларация, с учётом того, что НАТО-то, по сути, без США умирает. Они это тоже понимают.
Очень хитрый пункт — 14-й, где Украина становится членом ЕС. Это пункт, который, я думаю, вписала сама Украина, для того чтобы таким образом зафиксировать международные обязательства по принятию её в Евросоюз. Какое отношение принятие в Евросоюз к урегулированию войны с Россией имеет, вообще непонятно. Тем более Владимир Путин неоднократно говорил о том, что у нас никаких возражений по этому поводу нет. Поэтому этот пункт внесён именно вот этими хитрецами, и господином Умеровым непосредственно, судя по всему, просто для того, чтобы наложить за компанию, в довесочек, в нагрузку ещё и вот это обязательство.
Что касается пунктов 16 и 17 — территориальные переговоры и прочее — это то, о чём я уже говорил: как только мы прекращаем огонь — никаких аргументов, для того чтобы выдвигать какие-либо требования, ставить какие-либо условия, у нас просто не остаётся. Поэтому никаких переговоров уже и быть не может. То есть, по сути, прекращение огня по ЛБС означает, что эти переговоры закончились, не начавшись.
Более того, если в 16-м и 17-м пунктах заявляется, что будут территориальные переговоры после прекращения огня, то дальше мы видим 20-й пункт, где декларативно-директивно от нас требуется передать Украине контроль над Кинбургской косой.
Но подождите, господа, если вы говорили о том, что взаимные обмены территориями только после прекращения огня, то откуда у вас появился 20-й пункт? Какой к черту контроль над Кинбургской косой как условие, если у вас все территориальные вопросы вынесены за скобки? То есть когда вам это удобно, вы прекрасно в этом соглашении территориальные вопросы оговариваете. Причём до прекращения огня. А когда возникает вопрос о российских интересах — это, извините, по принципу делёжки в стиле фильма "Свадьба в Малиновке" и действий господина Попандопуло, известного по фразе: "Это мне, это мне, это опять мне".
Ключевой пункт: вот он, момент истиныДальше клиент раскрывается в полном объёме, потому что возникает пункт 22-й, как в известном фильме "День выборов": ради этих слов вся песня писалась. Так же и здесь: я думаю, что пункт 22-й — это момент истины, потому что ради него писалась вся песня. Это история под названием "Как мы поделим российские деньги".
То есть если господин Трамп в своём варианте российские деньги, по сути, присвоил себе, то европейцы в стиле Паниковского и Шуры прибежали к Остапу со словами: давайте по-честному поделим друг с другом и поэтому давайте-ка мы всё-таки будем дербанить российские внешние резервы с нашим участием, а не только вот вы и немножко там Россия, если ваша добрая воля будет. В этом смысле 22-й пункт является ключевым.
Дальше — 24-й пункт: начнутся отдельные переговоры по европейской архитектуре с участием всех государств ОБСЕ. А чего вы до сих пор не начали? Для чего вам это соглашение? У вас ОБСЕ — это Организация по безопасности и сотрудничеству. Почему ОБСЕ до сих пор не проводит эти переговоры? И где вообще ОБСЕ? Зачем этот пункт возник, совершенно непонятно.
Отдельный интерес представляет пункт по поводу то ли 600, то ли 800 тысяч человек (800, как требует Европа, а на самом деле Украина) в вооружённых силах. О чём идёт речь? Это, конечно же, никакие не силы, для того чтобы бороться с Россией. Просто потому что сразу же после подписания этих соглашений встанет вопрос: а кто их содержит? Бюджет Украины содержать ни 800, ни 600, ни 500, ни каких-либо тысяч человек вооружённых сил не способен. Таким образом, это попытка закрепить обязательства Запада по содержанию этих вооружённых сил. И, возможно, в том числе за счёт российских финансовых ресурсов, что является особо циничным фактором.
А самое главное, чего они не могут допустить, и в том числе Украина не может допустить, — это сокращение этих вооружённых сил. Не потому, что они видят российскую угрозу, а потому, что это означает автоматически революцию в Киеве. Потому что отток такого большого количества — сотен тысяч озверевших, испивших крови, одновременно измождённых военнослужащих Украины в гражданскую жизнь неизбежно означает социальную дестабилизацию и революцию в Киеве. И поэтому их просто нельзя, с их точки зрения, отпускать. Это гарантированная дестабилизация в Киеве. Причём на долгий период времени, с потенциальной потерей контроля со стороны Запада. И по этой причине история про недопустимость сокращения имеет совершенно прикладное политическое значение. А вот за чей счёт это должно соблюдаться — точно не за счёт Киева, потому что Киев мгновенно обанкротится. Они это тоже знают. Поэтому это попытка завуалированно, повторюсь, переложить эту ношу и на наши деньги, и на деньги Запада. Для нас это совершенно недопустимо.
В сухом остаткеВозникает очень простой вопрос: а зачем это нужно России? Этот вопрос возник уже после 28 пунктов Трампа. А уж теперь возник в ещё большей степени.
Конечно же, одна из задач этого плана — это не какие-то мирные переговоры, а просто торпедирование того плана Трампа и принуждение Трампа к последующей безусловной поддержке Украины. Хотя бы в пассивном режиме — в виде развединформации да дальнейшей продажи оружия. Уж точно никаких целей по миру он не имеет — значит, и реальных перспектив этого мира тоже, на самом деле, пока не просматривается.
И в качестве послесловия отдельно хочется отметить вот такие циничные заявления о том, что Украина будет придерживаться европейских норм по языкам и национальным меньшинствам.
Во-первых, Украина пока ещё формально ратифицировала европейскую хартию местного самоуправления и языковую хартию, которая как раз предполагает и автономии, и права языковых меньшинств. И это никак ей не мешает их нарушать в отношении русского языка.
А во-вторых, русский язык не является никаким национальным или языковым меньшинством на Украине. Он является большинством. И поэтому такие вещи как раз должны были бы отдельно и недвусмысленно быть проговорены. Как и вопрос преследований по религиозному принципу. Отсутствие таких пунктов говорит о том, что корни проблем вообще никак не решаются.
Свежие комментарии