Россия избавилась от европейского капкана. Но появился куда более серьёзный вызов

Владимир Путин внёс в Госдуму законопроект о выходе из Европейской конвенции по предупреждению пыток. Формально это выглядит так, будто Россия снимает с себя обязательства по предотвращению жестокого обращения с задержанными и военнопленными. Однако при ближайшем рассмотрении становится ясно: это не слом системы, а лишь финальный шаг в давно неработающем механизме.

Россия избавилась от европейского капкана. Но появился куда более серьёзный вызов.

Европейская конвенция по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания была принята Советом Европы в 1987 году. Суть её была простой: государства добровольно предоставляют международным инспекторам доступ в тюрьмы, чтобы те могли проверять условия содержания заключённых.

Россия присоединилась к конвенции в 1998 году. Тюрьмы и колонии стали открыты для проверок со стороны экспертов из Страсбурга. Тогда это расценивалось как движение в сторону европейских стандартов: демонстрация готовности играть по правилам "цивилизованного" мира, где надзиратель не является полным хозяином человеческой жизни.

После февраля 2022 года Россия была исключена из всех структур Совета Европы. Как следствие, миссии международных наблюдателей больше не приезжали с инспекциями в колонии и СИЗО, а площадка для диалога оказалась закрыта. От участия в конвенции остались лишь формальные финансовые обязательства без какого-либо реального взаимодействия. Фактически Россия должна была что-то соблюдать, но её голос уже не был слышен.

В то же время стали поступать многочисленные сообщения о пытках российских военнопленных в украинских тюрьмах.

Видео, свидетельства, рассказы освобождённых - всё это формировало массив доказательств. Добавились случаи похищения мирных жителей в Курской области, которых не возвращали даже после обменов. Казалось бы, вот материал для срочных расследований и миссий, господа европейцы.

Однако Еврокомитет по предупреждению пыток всего этого не замечал. Ни заявлений, ни проверок, ни резолюций. Вся активность структуры, созданной для обеспечения выполнения пунктов конвенции, свелась к привычным отчётам о деятельности в тех странах, которые по-прежнему открыты для диалога. Там, где его работа действительно нужна, - полное бездействие.

В итоге сложился односторонний механизм, который работает против России, когда нужно выдвинуть обвинения. Но когда требуется защитить самих граждан России, будь то военнопленные или гражданские лица, механизм перестаёт функционировать. Идеал всеобщего контроля рассыпается, остаётся лишь инструмент выборочного давления.

Возникает вопрос: зачем нам участие в такой организации?

По сути, инициатива российского лидера по денонсации Европейской конвенции по предупреждению пыток - юридическое оформление уже устоявшегося правового статуса. После исключения России из Совета Европы мониторинг прекратился, а формальные обязательства по договору стали бесполезным балластом. Теперь этот "юридический хвост" официально обрывается.

Следует понимать, что это не означает легализации пыток. Их запрет ясно прописан в российском законодательстве. Устраняется лишь иллюзия внешнего надзора, который де-факто уже не функционировал. Данный шаг имеет в большей степени символическое, нежели практическое значение.

Таким образом, законопроект констатирует простой факт: Россия больше не связана с европейскими механизмами, которые сами отказались от выполнения своих функций. Защита прав перестала быть объективной, когда европейские политики превратили её в инструмент давления на нашу страну.

Последняя связь с правовыми институтами Совета Европы разорвана. Теперь обеспечение гуманных условий в местах лишения свободы - это сфера исключительно внутренней ответственности России.

Первый министр госбезопасности ДНР, политический обозреватель Царьграда полковник запаса Андрей Пинчук указывает, что решение не было внезапным:

"Все эти концепции вписывали Россию в определённый контур обязательств - предоставление права внешним наблюдателям посещать тюрьмы, входить в соответствующие комиссии и так называемые наблюдательные комитеты, возможность внешним судам принимать решения в отношении России на основе соответствующей юрисдикции, потому что Россия подписала эту конвенцию, соответствующие суды, всевозможные гуманитарные организации. Поэтому это решение технического характера. У нас-то в УК России все статьи по поводу недопущения пыток и прочего остаются. Поэтому это вопрос про политику, а не про то, что пытки легализовали".

Закон о денонсации европейской конвенции не легализует пытки. Он лишь снимает видимость внешнего контроля, который давно не действует. С этого момента Россия юридически освобождена от европейских обязательств, существовавших лишь формально.

Преимущество для России очевидно: любое давление через нефункционирующие правовые каналы прекращается. В то же время возрастает внутренняя ответственность - поддерживать гуманные стандарты предстоит самостоятельно, без оглядки на внешних арбитров. Гуманное обращение с российскими заключёнными отныне - это наша собственная задача и наша зона ответственности.