"Паутина 2.0": России приказано бояться. Цель - Путин

Снова зазвучало болезненное для русского слуха словосочетание - "операция "Паутина". России приказано бояться. Цель - Путин. Впрочем, план посыпался, едва начал формироваться. Или нет?

В украинских соцсетях вновь стало популярным слово "паутина". Так называлась операция СБУ летом 2025 года, когда украинские беспилотники атаковали российские авиабазы от Мурманска до Иркутска.

Это была первая серия ударов, достигших глубинной территории России, что шокировало российское общество и воодушевило украинское.

Теперь в лентах уже говорится о "Паутине 2.0". Но тут цель иная. "Всего один самолёт. Всё остальное - детали", - пишут блогеры, сопровождая сообщения фотографиями Будапешта и силуэтами президентского лайнера. В комментариях перемежаются ирония и маниакальное ожидание - словно сеть уже развёрнута и ждёт команды.

Чем нас пугают?

На самом деле сейчас пыл на той стороне несколько поутих. Разгар обсуждений пришёлся на неделю, когда президент США Дональд Трамп ещё не сделал заявление о переносе встречи в Будапеште на неопределённый срок. Но сама по себе идея удара по самолёту президента России Владимира Путина у врага, что называется, витает в воздухе. Потому обсудим...

Для реализации "Паутины 2.0" необходимо минимум три элемента.

Во-первых, точные разведданные о маршруте президентского борта: время вылета, высота, план пролёта. Во-вторых, доступ к оружию, которое способно поражать цели на чужой территории: ракеты, дроны, ПЗРК. Либо агентурная сеть в стране назначения. В-третьих, гарантии политического прикрытия - хотя бы неофициальная поддержка принимающего государства или молчаливое согласие партнёров по НАТО.

Для Киева недостижимо ни то, ни другое, ни третье. Данные о маршруте строго засекречены. Поставка вооружений легальным путём невозможна - в отличие от России с её протяжённой и слабо контролируемой транспортной сетью, речь идёт о европейской стране, где под контролем находится каждый метр. Будапешт не только не окажет поддержки подобным действиям, но и приложит все усилия для предотвращения малейших рисков такого развития событий.

Вариант дистанционной атаки дронами не стоит рассматривать из-за значительной дальности и насыщенной системы ПВО европейских стран. Реализовать нападение без участия спецслужб страны-хозяйки невозможно.

Но есть и запасной план. С ордером МУС. Венгрия, к слову, должна исполнять решения этого суда. Но... не исполняет. Тем не менее подумаем...

Что требуется для исполнения ордера МУС?

Ордер Международного уголовного суда действует исключительно на территориях государств, подписавших Римский статут. Венгрия является подписантом.

Однако правом принятия решения об аресте наделены национальные правоохранительные структуры государства, на территории которого находится иностранный лидер. При условии официального характера визита глав государств действует дипломатическая неприкосновенность. Приведение в действие ордера может быть блокировано политическим волеизъявлением правительства.

МИД Венгрии и лично премьер-министр Виктор Орбан не раз подтверждали, что не намерены инициировать арест российского президента. Таким образом, с юридической точки зрения возможность существует, однако политически она нереализуема. Для приведения этого механизма в действие потребовались бы кардинальное изменение позиции правительственного кабинета и одобрение Европейского союза, чего в обозримой перспективе не предвидится.

А если европейцы решатся на провокацию? 

Кстати, несмотря на заявление Трампа, политик Олег Царёв, например, считает, что встреча в Будапеште может состояться. Потому что лучшего места просто не найти. А если это так, то сценарий с провокацией европейцев в адрес России остаётся актуальным. 

Таким образом, отдельного рассмотрения заслуживают риски, связанные с воздушной трассой. С 2022 года воздушное пространство Европейского союза остаётся закрытым для российской авиации. Теоретически допустимые маршруты предполагают пролёт через Турцию, Сербию, Боснию и Герцеговину с последующим входом в воздушную зону Венгрии. Каждое государство требует предварительного дипломатического уведомления о пролёте. Военные и правительственные воздушные суда обязаны получать специальные разрешения. Отказ любой из стран, чьё воздушное пространство используется для транзита, сделает выполнение полёта невозможным ещё на этапе планирования.

Не следует сбрасывать со счетов и технические аспекты рисков: функционирование систем противовоздушной обороны НАТО, радиолокационный мониторинг, отсутствие контролируемого воздушного пространства и человеческий фактор. При пролёте над Турцией президентский Ил-96-300ПУ будет сопровождаться теми самыми истребителями, один из которых в 2015 году уничтожил российский Су-24. После этого инцидента Эрдоган утверждал, что события были частью заговора, в рамках которого один из участников, сотрудник полиции, осуществил убийство посла Карлова. Какие могут быть гарантии, что аналогичный "заговор" не повторится на качественно новом, беспрецедентном уровне?

Таких гарантий не существует. Исторический опыт и современная практика свидетельствуют, что полностью нивелировать риски невозможно.

Не преминула воспользоваться ситуацией Польша. Министр иностранных дел Польши Радослав Сикорский публично заявил:

Польша не сможет гарантировать, что в случае пролёта над территорией страны самолёт Путина не будет посажен для ареста.

Понятно, что после подобных заявлений "борт №1" вряд ли направится через воздушное пространство Польши.

В сухом остатке

Исходя из всего сказанного выше, операция "Паутина 2.0" - не план военных и не спецоперация разведки, а коллективная истерия украинских инфлюенсеров. Её распространение демонстрирует, что информационная активность становится самостоятельным инструментом давления: угроза влияет на поведение противника даже без физического действия. Для этого не требуются дроны и агенты - достаточно своевременно запустить тему и создать ощущение уязвимости.

Ордер Международного уголовного суда работает по схожей логике. Его юридическая сила ограничена, хотя символическая значимость высока. Он не может быть исполнен без политического решения стран-участниц, поэтому сводится к тому, что каждое упоминание фамилии Путина за рубежом сопровождается упоминанием Гааги. Незначительное имиджевое вредительство - вот предел реальных возможностей МУС. Немалую роль в этом сыграли сами США, в мае 2025 года жёстко наказавшие МУС санкциями за попытку начать расследование против администрации Израиля в связи с операцией в Газе.

Воздушные маршруты усиливают эффект психологического давления, но не способны на большее. Они создают видимость уязвимости, не формируя реальной угрозы. Каждый перелёт становится напоминанием о "международной изоляции России", но не поводом для атаки. Да и само напоминание, учитывая реальную картину, где отвергнутая Западом Россия лишь укрепила восточные связи, выглядит довольно сомнительным.

Война давно вышла за пределы линии фронта. Теперь сражаются не армии, а юристы, журналисты и блогеры. МУС выносит приговоры, которые никто не исполняет, авторы телеграм-каналов сочиняют спецоперации, которые никто не реализует.

В реальности же у Европы достаточно собственных проблем, которые атака на самолёт Путина не решит, а лишь усугубит. Ещё больше их у Киева: депопуляция, бегство мужского населения, нежелание оставшихся гибнуть за режим Зеленского. Поэтому немногочисленным украинским ястребам остаются лишь фантазии и пиар-акции.