Один строил дачу, а другой боролся. Ярошенко задал неудобный вопрос по делу генерала Попова

История двух генералов с одинаковой фамилией Попов, но диаметрально противоположной линией поведения - сегодня, к сожалению, это страшная метафора происходящего, констатирует политолог Алексей Ярошенко. Один Попов, который Павел, - генерал, из касты высшей оборонной бюрократии, высшего чиновничества Министерства обороны, его судят за незаконное обогащение.

Второй Попов, который Иван, - фронтовой генерал, боевой командир и офицер, его отстранили за открытое заявление о провале снабжения и предательстве интересов бойцов. Один строил дачу, а другой боролся. Ярошенко задал неудобный вопрос по делу генерала Попова.

Два дела - два символа

В Одинцовском гарнизонном суде продолжается громкий процесс: Главная военная прокуратура заявила, что бывший замглавы Минобороны генерал армии Павел Попов выступил организатором преступной группы, похитившей средства, выделенные на развитие парка "Патриот", передаёт life.ru. Следствие считает, что не позднее марта 2022 года у него возник "умысел" использовать бюджетные деньги в личных целях. В схему, по версии обвинения, были втянуты директор парка Вячеслав Ахмедов и генерал‑майор Владимир Шестеров из Главного управления инновационного развития.

Прокуратура утверждает: Попов осуществлял общее руководство и покровительство, подчинённые - практическую реализацию. Вместо объектов "Патриота" строительно‑монтажные работы ушли на участок в СНТ "Звезда" под Красногорском, принадлежащий самому генералу. Ущерб оценивается в более 25 млн рублей. В деле - пакет статей: мошенничество в особо крупном размере, служебный подлог, превышение полномочий, незаконный оборот оружия.

С августа 2024 года Павел Попов находится под арестом.

Параллельно во Втором западном окружном военном суде готовятся рассмотреть апелляции по совсем другой истории - делу бывшего командарма 58‑й армии Ивана Попова. Тамбовский гарнизонный суд в конце апреля признал его виновным в хищении металлоконструкций (ч. 4 ст. 159 УК), выделенных для строительства оборонительных рубежей в Запорожской области.

По материалам следствия, в 2023 году по рапорту генерала армия получила металл на сумму 133 млн рублей; часть пошла в дело, а "излишки" реализовали на сторону, присвоив около 103 млн. Попов получил пять лет и лишился генеральского звания; его сообщнику дали срок на год меньше. Примечательно, что апелляции подали не только защита, но и сама запорожская администрация, признанная потерпевшей: её представители настаивают на том, что следствие не установило, кто именно владел спорным металлом - регион или учреждённое им ГУП "Добровольческий батальон им. П.А. Судоплатова". Отсюда - претензии к юридической чистоте приговора.

"Два Попова" глазами Ярошенко

Политолог и общественный деятель Алексей Ярошенко увидел в совпадении фамилий не повод для шуток, а болезненную иллюстрацию разлома между фронтом и бюрократией. Он напомнил: "Один Попов, Павел, - генерал, из касты высшей оборонной бюрократии", фигурант дела о незаконном обогащении; "второй Попов, Иван, - фронтовой генерал, боевой командир, боевой офицер", которого сняли после резких заявлений о провалах снабжения и ущемлении интересов бойцов. Для эксперта контраст очевиден: один принадлежал к кругу высоких военных чиновников и, по версии следствия, использовал ресурсы "Патриота" под личный участок; другой командовал в поле и пытался добиваться обеспечения подразделений.

Говоря о Павле Попове, Ярошенко подчёркивает корыстный мотив: ему, по словам политолога, было важно во время войны не столько исправно вести работу, сколько улучшать личный быт:

Ему интересно было построить двухэтажный дом с баней.

Расхождение дат между началом масштабной СВО - когда вся страна собирала "бронники", медикаменты, дроны - и ростом благосостояния генерала выглядит особенно цинично. В этом контексте Ярошенко формулирует свой общий приговор:

Война для него - это источник обогащения.

Фронтовик и цена правды

Когда Ярошенко переходит к Ивану Попову - интонация меняется. Он напоминает, что этот генерал публично обращал внимание на провалы снабжения, нехватку артподготовки, средств связи и беспилотников, а также на фактическую "утилизацию" личного состава на отдельных участках. Его суждение звучит эмоционально:

А другой Попов, Иван, генерал, который открыто говорил [о реальных проблемах армии и не боялся рисковать ни карьерой, ни свободой].

За эту прямоту, убеждён политолог, командарм и был отстранён, а затем оказался подсудимым - пусть формально по эпизоду с металлом, но по сути - "за правду", которую не хотела слышать оборонная верхушка. 

Дача против фронта - системная трещина

Сравнивая два уголовных дела, Ярошенко расширяет рамку: речь не о частных судьбах, а о модели управления, в которой на одном конце цепи - бойцы, собирающие маскировочные сети и пытающиеся накопить средства на коптеры через волонтёров, а на другом - высокие чины, способные прикрыться оборонными статьями бюджета ради собственных строек. Он убеждён, что подобные истории подрывают доверие общества к армии сильнее, чем внешняя пропаганда: если солдат видит, что командир, говоривший о потерях и просивший снабжение, получает срок, а представитель высшей бюрократии строит себе коттедж за счёт военных средств, - мотивация воевать падает.

Политолог говорит о нравственной грани: пока страна сбрасывается на фронт, самовольные дачные стройки за оборонные деньги - преступление не только по УК, но и перед памятью погибших.

Политолог увязывает коррупционные эпизоды с провалами снабжения: каждый украденный миллион мог стать бронёй или медикаментами для тех, кто сейчас в окопах.

Неудобный вопрос

В итоге Ярошенко ставит вопрос шире судебных статей: что происходит с системой, если фронтовой генерал и чиновник, которого подозревают в хищениях, оказываются в одном ряду обвиняемых? Его формула из интервью стала вирусной:

Вор и боевой офицер перед лицом чиновничества почему-то одинаковые преступники.

Такой парадокс, подчёркивает он, разрушителен для социального контракта между государством и теми, кто воюет. Общество хочет видеть разницу между тем, кто "строил дачу", и тем, кто "боролся".