Московский юрист Алексей Азанов не смог остаться в стороне, когда началась СВО. Сначала он восстанавливал разрушенные дома в Мариуполе, потом окончил курсы, чтобы оказывать помощь раненым. Доброволец-санитар рассказал о неожиданном "превращении" в полевом госпитале.
Специально закончил медицинские курсы ухода за лежачими больными и ранеными и уже несколько раз был в прифронтовых больницах.
Туда доставляют не только гражданских, но и солдат с передовой. Различия между ними не делаю - помощь нужна всем. Хотя местные санитарки солдат жалеют больше. Тут их понять можно. Если к местным ещё кто-то может прийти, помочь, то к военным на этапе эвакуации вообще никто не приезжает. Весь уход за ними на плечи этих девчонок-санитарок ложится. Мы-то что: приехали, помогли, уехали,- поделился Алексей в беседе с aif.ru.
В последний раз перед Новым годом больничный двор был буквально завален кассетными боеприпасами. Для медицинского персонала это уже привычно. Когда звучит сигнал тревоги, больных перемещают в коридор, чтобы уберечь их от осколков. Несмотря на взрывы, врачи и медсёстры продолжают работать с полной самоотдачей.
Когда мы меняли бельё раненому бойцу, который лежал на койке, мой товарищ несколько раз выбегал в коридор, чтобы вдохнуть свежий воздух. А я в это время повторял себе: "Не смотри на них как на взрослых, они беспомощны, как маленькие дети". Он тогда обратился ко мне: "Разве ты не уберёшь за ребёнком? Не поможешь ему? Здесь всё то же самое",
- рассказывает доброволец.
Раненые могут кричать и злиться, но врачи не обижаются на них. Гнев больных направлен не на персонал, а на собственную боль.
Однажды я помогал одному старшему лейтенанту привести себя в порядок. Его трясло от боли, он рычал, ругался и выл. Когда мы закончили все процедуры и боль немного утихла, он сказал: "Прости, брат",
- поделился Алексей.
В первую командировку в качестве санитара Алексею нужно было ухаживать за одним стариком. Как позже выяснилось, это был молодой мужчина, который в тот момент выглядел гораздо старше своих лет. Длинная неухоженная борода и седые, словно пепельные, волосы придавали ему возраст. У мужчины были серьёзные травмы: обе ноги в гипсе выше колена, а по телу - пролежни. Он не говорил, а только издавал крики, похожие на младенческие, когда испытывал боль или хотел привлечь внимание медперсонала. Ходил под себя, чем злил соседей по палате, которые звали его "дурачком". Когда пациента постригли и побрили, оказалось, что он не старше сорока.
День проходит, другой, третий, и наш "дед" вдруг начинает не орать, как всегда, а бурчать что-то нечленораздельное. А в какой-то момент кормим его, а он отодвигает ложку и говорит: "Стенд бай". Миша, мой товарищ, ему: "Ты что, по-английски разговариваешь?" А он ему на английском в ответ: "Йес",
- отметил санитар.
Проходит ещё день, и "дед" начинает говорить по-английски.
Я сразу подумал: "Шпион. Засланный казачок". Но, к счастью, вскоре он стал вспоминать и русские слова. Парень, которого звали Сергей, начал приходить в себя. Выяснилось, что до службы в армии он работал в торговом флоте, часто выезжал за границу и знает английский. В общем, мы с Мишкой помогали ему восстанавливаться,
- рассказал Алексей.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Свежие комментарии