Жить, а не выживать. Точки роста 2022 года

В итоговом выпуске программы "Царьград. Главное" обозреватель "Первого русского" Юрий Пронько беседовал с  политиками и журналистами.

Выборы депутатов, последствия оптимизации и печальное шествие пандемии

Первым на связь со студией телеканала вышел лидер партии "Справедливая Россия – За правду" Сергей Миронов.

Юрий Пронько: Сергей Михайлович, какое событие уходящего года стало, на ваш взгляд, ключевым и почему именно оно?

Сергей Миронов: С политической точки зрения ключевым событием я бы назвал выборы депутатов Госдумы XVIII созыва. Теперь у нас в парламенте не четыре, а пять фракций. Для меня и моих товарищей по партии это, безусловно, успех: мы стали третьей по численности фракцией, опередив ЛДПР и "Новых людей". Для нас это главный политический итог 2021 года.

Своеобразным негативным итогом года стала пандемия, от этого нам никуда не уйти. Ушло много близких людей, у многих знакомых умерли родственники. У меня в течение полугода ушли из жизни трое одноклассников. Мы печалимся по этому поводу и очень надеемся, что в наступающем году ситуация изменится в лучшую сторону.

– А если рассматривать с политической точки зрения эти негативные последствия? Да, многие из нас потеряли близких людей. У меня самого в этом году произошла личная трагедия. Но насколько государство и органы власти адекватно реагировали на вызовы, причиной которых и стала пандемия?

С.М.: Здесь нельзя не упомянуть так называемую оптимизацию здравоохранения. Ведь и сегодня у руководства остались люди, которые делали эту самую оптимизацию с криками "вперёд, нам не нужны койки, нам не надо столько врачей, нам вообще не нужны медицинские пункты". Наша страна смогла выстоять только благодаря тому, что ещё сохранились остатки той самой мобилизационной медицины, основанной ещё Николаем Семашко. Если бы этого не было, был бы полный швах.

И это должно нас навести на правильные мысли: после того, как мы победим ковид, необходимо серьёзно задуматься о нашем здравоохранении, мы должны учиться на собственных ошибках. Нужно финансировать здравоохранение как минимум на 7% валового продукта, нужно платить достойные зарплаты врачам, медсёстрам и младшему медицинскому персоналу, нужно, чтобы даже в небольших сёлах были медицинские пункты. Мы должны сделать выводы, иначе это аукнется, в том числе и политически.

И ещё. Огромное число людей не верят власти: обманули с пенсионной реформой, обманули с мусорной реформой. За последние 20 лет ни из одной реформы ничего путного не получилось.

Давайте по-честному: почему народ не верит власти

– То есть мы можем говорить о кризисе доверия между гражданами и властью?

С.М.: Совершенно очевидно, что это так, я в этом убеждён. И главная причина того, что люди не вакцинируются – недоверие власти. А откуда это недоверие? Ну, хорошо, пришла беда – пандемия. Так давайте по-честному. Но до сих пор мы не знаем никакой статистики: сколько людей вакцинированных заболело, сколько из тех, кто заболел, умерли, какой вакциной они были привиты. Почему это тайна за семью печатями? Почему нам об этом не говорят?

Перед тем, как вакцинироваться, я встречался с медиками, получил всю возможную информацию и принял решение. Я дважды вакцинировался "Спутником V" и считаю, что сделал правильно. В феврале пойду на ревакцинацию. И это моё решение, основанное на здравом смысле. И людям нужно давать информацию, а не пугать их QR-кодами и делить на правильных и неправильных, больных и здоровых. И наша идея о введении бесплатных экспресс-тестов жива.

– То есть вы продолжаете настаивать на её необходимости?

С.М.: Я приводил пример Словакии в декабре прошлого года. 20 миллионов трижды в неделю делали. На 58% сразу упала заболеваемость ковидом. Действует этот механизм.

– Но сомнения возникают ещё и по причине того, что за всем этим торчат уши бигфармы, которая рубит большие деньги в масштабах всего мира.

С.М.: Почему у нас абсолютно закрыта информация по эффективности вакцин, а у нас их три или уже даже четыре? Почему бы не показать их в сравнении, чтобы люди знали, какая из них эффективнее? Это же здоровье людей, а бизнесмены продолжают думать о бабках. А сокрытие информации вызывает ещё большее недоверие.

Людям надо объяснять, их надо убеждать, стимулировать, а не загонять их QR-кодами. Лучше дайте людям информацию, и пусть они сами во всём разберутся и для себя решат. Я же считаю, что вакцинирование – это жизненно важное решение.

– Согласен, монолог всегда хуже диалога и убеждения. Но наряду с пандемией, с вакцинацией и QR-кодами серьёзной проблемой стали низкие доходы наших граждан. Конечно, если слушать Росстат, то они уже победили бедность, поменяв её границы при помощи новой методологии. Кстати, Росстат ещё намерен поменять методологию расчётов инфляции, так что в недалёком будущем мы увидим победные реляции о том, что и роста цен больше нет.

Почему-то все делают вид, что доходы наших граждан не должны быть в приоритете. Что делать в этой ситуации с учётом нашего полуторатриллионного профицита федбюджета и объёма ЗВР, превышающего 600 миллиардов долларов?

С.М.: Начнём с того, что Росстат подчиняется Министерству экономики. И они сами планируют, сами говорят: мы будем достигать вот этого, а потом сами быстренько "правильно" считают, как хотят. Ну, не должно быть в руках у органа, который сам что-то делает, контроля за этим сделанным. Отсюда и возникают все эти новые методики расчёта доходов, инфляции и так далее.

При этом в Росстате у нас есть нормальные учёные и нормальные методики. Но им не дают говорить правду, заставляют народу сказки рассказывать.

Теперь о том, что нам надо делать. Надо повышать платёжеспособность населения: повышать зарплаты, пенсии, стипендии. Платёжеспособный спрос населения приведёт к активизации всей экономики. Надо дать людям деньги, в том числе и через справедливый базовый доход. Сегодня, чтобы худо-бедно выжить, прожиточный минимум должен быть 31-35 тысяч рублей, а не 13 тысяч.

Когда у людей появятся деньги, нужно сделать так, чтобы они их эффективно тратили, чтобы не переплачивали за товары в пользу карманов ретейлеров. И здесь можно предложить снизить налог на добавленную стоимость на продукты питания с 10 до 5%, а также ограничить наценки на перечень продуктов, которые мы покупаем каждый день, до 15%. Это нужно делать обязательно. Вот эти шаги необходимо делать, и тогда люди иначе будут ощущать жизнь в нашей прекрасной, замечательной России.

– Сергей Михайлович, на ваш взгляд, каковы главные риски следующего, 2022-го? В чём вы их видите?

С.М.: К сожалению, с такими министрами финансово-экономического блока бедность у нас пока непобедима. И это очень большой риск – разочарование людей, неверие людей во что-то хорошее и прежде всего власти. Пандемия вроде сейчас отступает, но это может оказаться временным отступлением, нужно ко всему быть готовым.

С внешнеполитической точки зрения я уверен, у нас будет всё спокойно, потому что обороноспособность высокая, президент, Верховный главнокомандующий, на месте, и недавно он дал очень внятный и чёткий посыл "западным партнёрам", что нет альтернатив разоружению и договорённостям нет. Иначе мы всё время будем балансировать на грани перерастания холодной войны в горячую.

А главная угроза внутренняя – это, конечно, качество жизни людей, их здоровья. Проблемы здравоохранения надо решать на государственном уровне в пользу людей, а не большой фармацевтики. Нужно думать о людях, это самое главное.

Но я уверен, что у властей хватит и здравого смысла, и инстинкта самосохранения, чтобы помочь людям нормально и достойно жить, а не выживать.

Главная проблема – неуверенность в завтрашнем дне

На связь со студией вышел депутат Государственной думы России Александр Ющенко.

– Одна из ключевых сегодняшних проблем – это отсутствие уверенности в завтрашнем дне. В эти дни мы переживали трагическую дату – 30 лет со дня разрушения нашей с вами Родины. Я никогда не скрывал, что считаю так называемую элиту, предавшую Советский Союз, подонками. 

К сожалению, по прошествии этих 30 лет мы перестали чувствовать ту уверенность в завтрашнем дне, какая у нас была в советский период. Александр Андреевич, на ваш взгляд, может ли следующий год переломить эту ситуацию? И в чём тогда суть проблем, которые стоят перед обществом и государством?

Александр Ющенко: События 30-летней давности – это предательство страны, разрушение Союза – и привели к сегодняшнему расслоению общества на бедных и богатых, между которыми огромная пропасть.

В течение следующего года преодолеть эту пропасть невозможно, но должен наметиться вектор выхода из этого катастрофического кризиса, в который мы сегодня загнаны мировым капитализмом, в системе координат которого сегодня существует наша страна.

А нишу, которую освободил Советский Союз, занял Китай, который показал нам, как можно с учётом интересов граждан своей страны и всего государства поднять экономику и дальше развивать свой экономический потенциал. Поэтому Китай сегодня и стал вторым центром, который способен противостоять американской гегемонии.

– А где мы в этой системе координат? Есть у нас своя дорога или нам придётся выбирать между этими двумя полюсами?

А.Ю.: Наша страна – это и Европа, и Азия, наше геополитическое позволяет нам создать экономику, которая конкурировала бы с этими двумя гегемонами. Но мы встроились в глобальную мировую экономику только в качестве сырьевого придатка стран Запада, которые проводят отнюдь не дружественную политику в отношении нас.

Нынешние власти заявляют об определённых векторах развития, об идентичности своей и суверенитете. Но при этом наш финансово-экономический блок не делает ничего для настоящего развития страны, чтобы сделать её конкурентноспособной.

С 2014 года, когда нам объявили санкции, мы заявили об импортозамещении. Но импортозамещение осталось просто обычным словосочетанием, которое не имеет за собой ничего общего с реальностью.

– На ваш взгляд, в чём ключевые риски следующего, 2022 года?

А.Ю.: Главный риск – в продолжении той политики, которая ведёт к огромной пропасти между богатыми и бедными, к огромному недопониманию между простыми людьми и властью, к расколу общества. И свою роль в этом играют некоторые законы, принятые в конце уходящего года.

Важно транслировать свои пожелания власти

– Александр, спасибо большое. А с нами на связи уже глава Комитета Государственной думы России по вопросам семьи и детства Нина Останина.

Нина Александровна, каковы, на ваш взгляд, итоги 2021 года с политической точки зрения? Как вы считаете, эта вакханалия с QR-кодами, близкая с сегрегации, будет иметь продолжение в 2022 году? Или общество сможет переломить ситуацию?

Нина Останина: Как мы видим, власть уже сделала несколько шагов назад. Если говорить о главной теме уходящего года, то у нас все, как говорится, от пионера до пенсионера, выучили слова  "QR-код" и "экспресс-тест". Мне кажется, это главное, что пугает людей. В то же время власть насильно пытается оздоровить население при помощи прививки.

Но, как я уже сказала, несколько шагов назад власть уже сделала, отказавшись, к примеру, от законопроекта о QR-кодах на транспорте. Сейчас чиновники вынуждены объяснять всем, что задача тотальной вакцинации наших детей не ставилась, хотя эту идею подспудно проталкивают.

Не просто так в конце ноября детская вакцина получила патент, а потом министр здравоохранения Михаил Мурашко заявил, что в конце года начнётся вакцинация детей, а сразу на следующий день сказал, что вакцинация не будет обязательной. Но тренд уже задан.

Поэтому важно, насколько мы сможем сплотиться вокруг людей, способных транслировать властям пожелания общества. И спасибо Царьграду за разговор, состоявшейся в вашей студии. Эта встреча имела огромный резонанс. И я смогла получить поддержку своей позиции, которую занимаю в Госдуме.

Мне очень хочется, чтобы мы смогли убедить власть в том, что общество у нас едино.

Численность населения падает – это катастрофа

– Нина Александровна, вы возглавляете один из ключевых парламентских комитетов – по вопросам семьи. В уходящем году стала очевидным фактом демографическая катастрофа в нашей стране. Страшно смотреть на Центральную Россию, на опустынивание Дальнего Востока, Сибири. Нас концентрируют в мегаполисах: в Москве, Петербурге, городах-миллионниках. И это проводится на правительственном уровне. Тот же вице-премьер правительства России Марат Хуснуллин не скрывает этой позиции. Они хвастают, что возводят 90 миллионов квадратных метров, и это, дескать, больше, чем в Советском Союзе. Однако они не говорят о том, что это "человейники" самые настоящие, что это гетто и фавелы, куда они загоняют людей.

На ваш взгляд, в парламенте есть осознание того, что мы в демографической катастрофе, что мы исчезаем? Я тут на днях видел выступление главы Счётной палаты Алексея Кудрина. Уж его-то точно не заподозришь в особой любви к Родине. Однако даже он говорит: слушайте, если это сохранится, то мы не удержим те территории, которыми обладаем. Вот, на ваш взгляд, есть это осознание во власти?

Н.О.: В Государственной думе никогда не признают, что у нас демографическая катастрофа в стране. Они будут списывать всё на международные санкции, будут списывать всё на ковид.

Но ведь в 2016-2018 годах пандемии не было, а численность населения снижалась и снижалась. И сегодня Россия по сверхсмертности занимает передовые позиции в мире. 2,5 миллиона у нас умерших в этом году – это катастрофа.

И это понимают все адекватные люди. Здесь нужны меры государственной поддержки, чтобы женщины хотели становиться матерями. Поэтому мы и говорим, что нужен закон о господдержке молодой семьи в сфере жилищной политики, нужно социальное жильё, нужен единый закон о господдержке многодетной семьи. И, конечно, до окончания высшего учебного заведения, пока ребёнок не вышел в самостоятельную жизнь, требуются меры государственной поддержки.

Жить без идеологии довольно странно

– Спасибо огромное, что нашли время для беседы. 

А прямо сейчас ко мне присоединяется человек, который в ежедневном режиме, как и я, работает с политиками, работает с аналитиками, видит всё происходящее, и вы часто его сами видите на большом экране – журналист Анатолий Кузичев.

Толя, на твой взгляд, главный итог 2021 года в чём заключается? И какие ты видишь риски по наступающему 2022 году?

Анатолий Кузичев: Я не буду оригинален и скажу вещи, очевидные всем. Каждый последующий год рождается из предыдущего. И каждая проблема в новом году – это продолжение недоработок прошлого. В данном случае это пандемия. И в этом смысле власти нашей страны, как и в других странах, не смогли нащупать правильный вектор работы с этой напастью. Хотя нашим властям многое в конце концов удалось.

– По крайней мере, мы точно более свободны, нежели в Европе в этом отношении.

А.К.: Абсолютно точно. Мы помним, как всё начиналось в 2020 году, когда из студий стали исчезать зрители, когда людям запрещали гулять в парках, а если уж и гулять, то только в масках и перчатках.

Потом нашли же в себе силы признать, что всё это – идиотизм, и отменили ряд ограничений. Сейчас свалившаяся на нас напасть никуда не ушла, но власти с этим как-то адекватнее работают.

Что касается новелл этого года… Трудно забыть о том, что мы – дети Советского Союза. Вот ты, Юра, закончил вуз в 1991 году, я в 1986-м. Я вообще весь из себя советский человек: ушёл служить в 1987 году на флот, пришёл в 1990-м уже в какую-то другую страну.

После развала Союза, после того, как мы оказались в какой-то новой реальности, чем мы страшно гордились? Тем, что у нас нет теперь идеологии, мы свободные люди. А наличие идеологии мы трактовали так: бьют по башке за то, что человек думает по-другому.

Как выяснилось, жить без идеологии довольно странно и довольно стрёмно, если не сказать невозможно. Не бывает так. И для меня основная новелла этого года выглядит так: всё чётче и чётче проступает осознание того, что мы – страна с идеологией.  Президент России Владимир Путин довольно чётко обозначил это направление и сформулировал как просвещённый консерватизм.

Мы все понимаем, что за этими двумя словами стоит целый, как сейчас говорят, рой хэштегов. Это и о том, что такое семья, и о детях, и о том, что мы категорически не принимаем. И за этими двумя словами также стоит совершенно недвусмысленное отношение к этой новой надвигающейся на нас пандемии, которой мы пока более-менее противостоим, но делать это довольно сложно.

– Путину было даже тяжело себя сдерживать, когда он это комментировал, я хорошо помню этот фрагмент, это чувствовалось.

А.К.: И пока это никто не сказал, что у нас есть идеология, что мы её запишем в Конституцию. Но чего там изображать из себя гимназисток, всем всё понятно, и слава Богу. Потому что жить вообще без царя в голове невозможно.

– На твой взгляд, в чём главные риски следующего, 2022 года? Это пандемия, это QR-коды, это политические возможные потрясения?

А.К.: QR-коды, конечно, очень опасная вещь, к которой надо относиться внимательно, потому что они могут завести чёрт-те куда. Об этом писали классики в своих антиутопиях. Тем не менее не всё так однозначно. А вот что меня действительно пугает, так это то, с каким остервенением наши западные партнёры произносят слово "война". Я надеюсь, что ничего такого не случится, здравый смысл возьмёт верх. Но слово это меня пугает, и мне не нравится, что его всё чаще стали употреблять как нечто неизбежное.