"Глупость и предательство национальных интересов", "удар по будущему страны", "ни капли русской воды для Средней Азии" – такими эпитетами клеймят блогеры сообщение о том, что Российская академия наук начинает изучение проекта переброски стока нескольких рек: Северной Двины и Печоры – в Приазовье, и Оби – в Аральское море, то есть в Узбекистан и Казахстан.
Об этом заявил научный директор Института водных проблем РАН Виктор Данилов-Данильян. Царьград поговорил с академиком и выяснил, что стоит за этим решением учёных. И случайно ли оно озвучено в момент приезда в Россию с официальным визитом президента Казахстана Токаева.В связи с научным обсуждением "поворота Оби" в почти высохшее Аральское море все, конечно же, вспоминают, что такие планы существовали ещё во времена СССР, но от них было решено отказаться. Проводя параллель с тем проектом, некоторые пишут, что переброс в Среднюю Азию "русской воды" вызовет экологическую катастрофу в Сибири. Научный директор Института водных проблем РАН Виктор Данилов-Данильян озвучил свою версию.
"Вопрос воды имеет политическое значение"– Многие обратили внимание, что ваше заявление о начале научной проработки вопроса поворота рек совпало с визитом в Россию президента Казахстана Токаева?
В.Д.-Д.: Это получилось совершенно случайно. Я о визите Токаева ведать не ведал. К тому же главный инициатор такого проекта с той стороны не Казахстан, а Узбекистан.
– Раньше выступали против подобных проектов переброски рек, затевавшихся ещё в советское время. А теперь сообщаете, что учёные приступают к проработке этого вопроса.
Ситуация изменилась?– Начну с того, что проектов в советское время было два – Сибирской и так называемой Северной переброски. Первый продвинулся дальше: в 1980 году даже подготовили его технико-экономическое обоснование и представили на госэкспертизу Госплана СССР. Она длилась два года. Было вынесено позитивное решение, несмотря на огромное, совершенно беспрецедентное количество замечаний: 100 с лишним пунктов (!) и во многих – по несколько замечаний. Но тем не менее при условии их устранения идею одобрили. Потом четыре года думали-гадали, что с этим делать, понемногу что-то дорабатывали. Но в 1986 году от неё всё же решили отказаться. Я абсолютно уверен, что, хотя и было широкое общественное движение против поворота сибирских рек, истинным мотивом отказа стало осознание руководством СССР, что у советской экономики, уже вступившей в эпоху кризиса, просто не было средств для реализации такого проекта.
С тех пор минуло 40 лет. Что за это время произошло? Во-первых, резко обострился водный кризис везде, где он 40 лет назад ещё только назревал. Одна из главных причин колоссальной миграции из Узбекистана в Россию – а среди гастарбайтеров узбеков едва ли не больше половины – острая нехватка воды для развития хозяйства в этой республике. Резко обострилась ситуация с водой и в Российской Федерации. Четыре новых региона – ДНР, ЛНР, Херсонская и Запорожская области испытывают недостаток воды. В ЛНР он ещё терпимый – тормозящий развитие, но не кризисный, в остальных трёх регионах просто катастрофический. Особенно в Донецкой Республике. Не хватает воды также в Ростовской, Астраханской, Курганской, Оренбургской областях, Ставропольском и Краснодарском краях, в Дагестане.
Как решать этот вопрос? Есть много способов ослабить дефицит воды. Но эффективных способов снять саму проблему, сделать так, чтобы этот дефицит не оставался главным тормозом социально-экономического развития упомянутых регионов, не видно. И это самый главный социально-экономический, политический, да и геополитический фактор, который мы должны принимать во внимание.
В советское время планы по переброске северных рек обосновывали необходимостью повышения уровня Каспийского моря, который, к слову, тогда был так же низок, как и теперь, потом он пошёл вверх – скоро тоже пойдёт, уж к 2030 году точно, можете в этом не сомневаться. Но сейчас сложилась принципиально новая ситуация. Проблема в том, что в перечисленных мною регионах не хватает именно пресной воды. Дон мелеет! Его водоносность за последние 40 лет сократилась на 40%! О чём в советское время и подумать не могли. А ещё тогда не знали, что начнётся потепление климата. Но оно идёт: прогнозируется, что на юге России будет ещё меньше осадков и, соответственно, меньше воды. Это во-вторых.
А в-третьих, появились принципиально новые технологии. В советское время о том, что поток воды для его переброски можно убрать в трубу, даже не заикались. Речь тогда шла только о каналах. Естественно, в земляном русле, огромной протяжённости – больше 2500 километров, шириной 200 метров и глубиной до девяти, для Сибирской переброски. Но при том количестве воды, которое планировалось перебрасывать, свыше 27 млрд кубометров, требовалось построить специальную атомную станцию – Южно-Уральскую, которая своим электричеством обеспечивала бы только перекачку воды и больше ни на что бы её не хватило. А сейчас мы имеем принципиально иную технологию – передачи воды по пластиковым трубам, при которой не происходит ни фильтрации, ни испарения. А они забирают до 50% воды! В трубах же потери воды меньше 2% на 2500 километров. И ещё важнейший момент: если нет фильтрации, то минимизируется и негативное воздействие на окружающую среду. Не происходит заболачивания, подтопления территорий, изменения и гибели экосистем.
В советское время боялись, что если отобрать 27 млрд кубометров из Оби, то это приведёт к некоторому охлаждению Обской губы и даже Карского моря. Сейчас совершенно ясно, что экологическая угроза Северному Ледовитому океану – потепление климата, поэтому уменьшение тёплого стока, наоборот, хорошо. Оно поможет экосистемам адаптироваться к происходящим изменениям, потому что они будут происходить медленнее.
Очень важный технологический момент: открытый канал можно построить только целиком и минимум за 15 лет. А укладка пластиковых труб позволяет вводить водовод отдельными нитками. Построил первую нитку на пять кубокилометров и начинаешь думать, делать ли вторую, но инфраструктура для неё, благодаря прокладке первой, уже создана. Поэтому вторая обойдётся раза в два дешевле и времени на неё уйдёт гораздо меньше. А регионы, куда перебрасываем воду, начнут её получать не через 15 лет, а может быть, и через пять. Конечно, надо всё очень аккуратно просчитать и только после этого приступать к проектированию. Только тогда будет понятна стоимость проекта. Сейчас важно начать исследования. И я уверен, что начинать надо не с Сибирской переброски, а именно с Северной. Для наших новых территорий водный вопрос имеет и политическое значение. Оставлять их жить в таком водно-кризисном состоянии, в каком они находятся сейчас, было бы недопустимой, жестокой ошибкой.
Югу России вода нужнее– Перебросить воду из Северной Двины и Печоры проще, чем из Оби в Аральское море?
– Ещё одна причина отдать предпочтение Северному, а не Сибирскому варианту переброски воды заключается в том, что это чисто национальный проект. Без международных проблем, которые неизбежно возникнут во втором случае. Ведь потребуется, чтобы между собой договорились три страны – Россия, Казахстан и Узбекистан: кто и сколько будет платить за строительство и потом за воду, получаемую по этим каналам. Даром, я считаю, ничего делаться не должно: для России этот проект обязан быть окупаемым. Даже экономически. Притом что он, конечно, несёт нам и геополитические выгоды.
Кроме того, есть точка зрения, что если перебросить дополнительную воду в Узбекистан и Казахстан, то это только приведёт к консервации неправильной, неадекватной структуры реального сектора экономики этих стран и безнадёжно устаревших, доисторических способов орошения. Для стимулирования развития этих стран на основе достижений научно-технического прогресса им нужно заниматься исключительно экономией воды, переходом на водоэффективные технологии и изменением структуры реального сектора – сокращением в нём доли водоёмких производств.
Считаю, такой подход справедлив для Казахстана и Узбекистана, но он был бы несправедлив для юга России, где тоже есть резервы экономии и повышения эффективности водопользования, но совершенно не в тех масштабах, как в Средней Азии.
Китай добавит водных проблем– Вы не в курсе, просьбы от Казахстана, Узбекистана, Киргизии, Таджикистана повернуть Обь в их сторону участились?
– Со стороны Киргизии и Таджикистана не может быть таких просьб. Потому что это многоводные страны. Там есть другая проблема. Вода течёт сверху вниз из Таджикистана и Киргизии в Узбекистан, Казахстан и Туркмению. Но у верхних, горных стран совершенно другие приоритеты в использовании этого стока. Он им нужен прежде всего зимой, когда энергия дороже всего, а Казахстан и Узбекистан используют его летом для мелиорации. Вот из-за этого между "верхними" и "нижними" странами возникают водные противоречия. И они не очень умеют договариваться между собой.
В этих условиях и России будет трудно найти такие параметры соглашения по переброске воды из Оби, чтобы они всех устроили. Но наши позиции существенно усилятся, если мы продемонстрируем хороший водовод на своей территории.
– А если не брать "верхние" страны, то со стороны "нижних" – Узбекистана и Казахстана просьбы поделиться водой из Оби участились?
– Да, участились. Официально это не очень заметно, но я беседую с коллегами-учёными – казахами и узбеками, которые занимаются гидрологией и сельским хозяйством, и слышу только об этом. Особенно от узбеков. Они говорят, что без нашей воды просто не смогут прожить. Казахи высказываются более осторожно, и своей воды у них существенно больше, чем в Узбекистане. Но перед ними скоро встанет другая проблема. Дело в том, что из Китая в Казахстан текут две реки – Чёрный Иртыш (это начало Иртыша) и Или (река, питающая озеро Балхаш). А у Китая есть долгосрочные планы забирать из этих рек до 90% воды, считая по расходу в пограничном створе. Тогда в Казахстане тоже разразится жуткий водный кризис.
Никакого геополитического альтруизма!– Я прочитал, что Обь в последние годы стала более полноводной. Это так?
– У всех рек, впадающих в Северный Ледовитый океан, увеличивается водоносность.
– В принципе Россия ничего не потеряет от переброса части Оби в Среднюю Азию или всё-таки здесь надо серьёзно взвесить плюсы и минусы?
– Я уверен, что с точки зрения экологии забор части воды из Оби никакого вреда реке не принесёт. А Обской губе и Карскому морю принесёт даже пользу, так как несколько замедлит их потепление. Не надо, чтобы там быстро теплело – экосистемы должны приспособиться. И если Обь будет приносить туда меньше тёплой воды, это облегчит процесс приспособления.
– Получается, Россия даже может быть заинтересована, чтобы поделиться частью обской воды с Аральским морем – с Узбекистаном и Казахстаном?
– Ну, что значит заинтересована? Мы не делиться, а продавать эту воду должны. Надо хорошо посчитать, сколько это будет стоить. Сколько они будут платить, а мы получать. Только так!
– Это вы так считаете, а по факту поворот Оби может стать со стороны России очередным проявлением геополитического альтруизма?
– Альтруизм может проявляться только в создании каких-то более или менее льготных условий. Но Россия ни в коем случае не должна отдавать эту воду даром. И понятное дело, помимо экономических должна получать и геополитические выгоды.
К этому интервью Виктора Данилова-Данильяна можно добавить, что в России существует и другая точка зрения. Она заключается в том, что Средней Азии вообще не надо предоставлять наши водные ресурсы даже за деньги. Во-первых, потому, что руководители этих стран уж слишком заигрались в многовекторность, чем уже сейчас наносят ущерб нашей стране. Позволяют себе действия, иногда сравнимые с предательством, несмотря на то что Россия создаёт им множество преференций и льгот, спасает от энергетических и политических кризисов. Но эта помощь воспринимается как нечто само собой разумеющееся. Узбекистан, например, сбагривает в Россию своё неблагополучное, потенциально протестное население.
Политолог, общественный деятель Алексей Ярошенко в беседе с Царьградом высказался категорически против того, чтобы наши русские реки повернуть в Среднюю Азию, "чтобы напоить абсолютно неблагодарных людей, которые и так выкачивают из России триллионы долларов, приезжают сюда как мигранты и устраивают здесь этническую преступность, при этом ненавидят нас".
Если открыть СМИ и информационное пространство Средней Азии, сразу станет понятно, на чьей они стороне. Преследуют своих же соотечественников, которые подписывают контракт с нашим Минобороны. Поэтому там наших друзей нет. Это первое. Второе: даже если бы это были наши самые замечательные, большие друзья, мы не должны жертвовать собственными интересами, а наш водный баланс, наши реки – это наш национальный интерес, это наше состояние, это наш ресурс. Ни в коем случае вот так делать нельзя. Это просто действия в интересах иностранного государства. Действие против интересов России в отношении абсолютно неблагодарных среднеазиатских государств.
Стоит отметить, что странам Средней Азии нравится зонтик безопасности, который над ними раскрыла Россия, благодаря ОДКБ. Но серьёзные вопросы развития они обсуждают с США.
Этот печальный опыт заставляет предположить, что и с водой так же получится: мы будем её поставлять, а они – продолжать играть в многовекторность. И ещё надо смотреть не на ближайшие лет 10-20 и даже не на 50. А за этим временным горизонтом стоимость воды вырастет в разы, и вода станет дороже нефти и золота. Было бы глупо даже продавать её. Потому что это в любом случае будет продажа по дешёвке, растрачивание ресурса, который неизбежно со временем вырастет в цене. Нам надо думать не только о своих детях, но о внуках и правнуках.
Свежие комментарии