"Вечное перемирие" между Израилем и ХАМАС продержалось всего девять дней - и сегодняшнее утро Газу снова встретила бомбёжками. Это не просто очередная сводка о том, как рушатся договорённости на Ближнем Востоке. Это вопрос о роли и мотивах ключевого посредника - США. И в частности - а почему Дональд Трамп молчит.
Перемирие, вступившее в силу 10 октября и разрекламированное как "многовековая мечта", позволило ХАМАС освободить часть заложников и дать надежду на деэскалацию. Однако утренние удары 19 октября, нанесённые ВВС Израиля по району Рафаха, снова вернули конфликт в открытую фазу, пишет life.ru. Израиль объяснил свои действия "ответом на атаки боевиков", но, как всегда в таких случаях, версии расходятся.
Израильские СМИ сначала сообщили о "инциденте в области безопасности" у Рафаха: якобы боевики атаковали строительную технику армии, позже появились сведения о применении противотанковой ракеты, двух погибших и четырёх раненых. Затем произошёл снайперский обстрел группы израильских солдат; одновременно в районе Джебалии якобы предприняли попытку похитить израильского бойца. Армия объявила, что её авиация уничтожила нескольких нападавших, но при этом официальный военный орган подчеркнул: удары "не являются израильским ответом на нарушения перемирия", а имели целью "поддержку сил на земле" и "оценку на политическом уровне" прежде чем принимать решение о масштабах ответа.
Палестинская сторона, напротив, утверждает, что ХАМАС остаётся приверженным режиму прекращения огня и что эскалация - следствие израильских атак.
Представители Газы уже заявляли, что с начала перемирия Израиль якобы нарушил его десятки раз, приводя гибель десятков мирных жителей. Как обычно, обе стороны представляют "свои" счёты - и в этой накалённой среде легко подхватить любую версию.На фоне новых ударов Тель-Авив принял ряд политико-военных решений: премьер-министр Нетаньяху созвал совещание, было решено изменить название операции - "Железные мечи" трансформировались в "Войну Возрождения", а армия приступила к масштабным учениям у границы с Ливаном, отрабатывая сценарии против возможных действий "Хезболлы". На внутренней арене звучат ультраправые призывы к полному возобновлению боевых действий; министр безопасности Бен-Гвир публично требовал уничтожения ХАМАС и возвращения к радикальным мерам.
При этом в Вашингтоне последовали противоречивые знаки. Госдеп присоединился к обвинениям Израиля в адрес ХАМАС, заявив, что именно палестинцы «нарушили соглашение». Одновременно один из главных переговорщиков от американской администрации, Стив Уиткофф, ранее открыто критиковал Израиль за удар по переговорам ХАМАС в Дохе: "Мы почувствовали себя преданными", - говорилось в его заявлении. На горизонте должны были появиться "контролёры и гаранты" - в текстах упоминалось прибытие вице-президента США Джей Ди Вэнса и именно Уиткоффа, но их прилёт откладывался, и это тоже сыграло свою роль в шаткой архитектуре соблюдения режима тишины.
И вот главный вопрос, который всё громче звучит в медиапространстве и у блогеров: почему Дональд Трамп, который активно позиционировал себя посредником и громко заявлял о том, что "перемирие - это многовековая мечта", практически не комментирует новую вспышку? Из военной блогосферы уже прозвучали резкие версии. Так, военный блогер Юрий Подоляка прямо пишет: перемирие продержалось всего четыре дня и Трамп "пока никак не отреагировал", потому что "ему это уже неинтересно", и, по его мнению, американский лидер априори не против того, чтобы Израиль продолжал жёсткие операции, если это приведёт к разгрому Газы и её фактическому присоединению. Это - эмоциональная и политизированная интерпретация, но она отражает настроение части общественного мнения.
Почему же Трамп действительно может держать паузу? На основе событий и заявлений, имеющихся в публичном поле, можно выделить несколько соображений, не выходя за рамки доступных фактов. Во-первых, американская администрация испытывает дилемму между желанием удержать статус посредника и необходимостью не злить ключевого израильского союзника: жесткие публичные упрёки в адрес Тель-Авива могут обернуться политическими потерями. Во-вторых, за кадром идёт дипломатическая работа: прибытие американских эмиссаров предполагало "контроль за режимом прекращения огня", и публичные громкие заявления до прибытия миссии могли бы подорвать переговорный процесс. В-третьих, Трамп как политик внимательно считает политический счёт - награду за посредничество он уже не получил, и его приоритеты могут смещаться в сторону внутриполитических задач и личных амбиций, а не оперативного дипломатического реагирования на каждый инцидент.
Наконец, на уровне реальной политики важна и простая прагматика: режим прекращения огня держится на хрупком равновесии, и резкие публичные заявления до того, как будут оценены последствия произошедших инцидентов и завершены консультации с регионами и союзниками, могут только усугубить ситуацию. Поэтому молчание в Белом доме порой - не признак равнодушия, а осознанная тактика ожидания, расчёта и дежурной "тихой" дипломатии, о которой громко не говорят.
Тем не менее для пострадавших и для тех, кто видел в перемирии крохотную надежду, эти рассуждения не греют. Девять дней мира - и снова удары, а политические манёвры Вашингтона вызывают у многих раздражение и подозрения. В условиях, когда на каждом шагу гибнут люди, подобная пауза американского лидера воспринимается как безмолвное соучастие либо как безуспешность дипломатии. Пока же ситуация остаётся открытой: перемирие рухнуло, фронты накаляются, и вопрос "почему молчит Трамп?" уходит в разряд тех, на которые ответа ждать придётся не один день.
Свежие комментарии