Вопрос о мобилизации неизбежен… Дискуссия о том, может ли конфликт завершиться в ближайшие годы, неожиданно сместилась в плоскость цифр. Писатель и военный обозреватель Алексей Суконкин предложил искать ответ не в заявлениях политиков, а в проекте федерального бюджета на 2026–2028 годы. Именно там, по его словам, отражена реальная логика стратегического планирования, скрытая от ежедневного информационного шума.
Что же разглядел Суконкин в бюджете России?Суконкин обратил внимание, что в 2026 году почти треть всех расходов - около 13 трлн руб. - направлена на национальную оборону, ещё почти 4 трлн руб. на безопасность и правоохранительную деятельность. В 2027–2028 гг. расходы на военный блок сохраняются на уровне свыше 13 трлн руб., но заметно растут траты на силовой контур и внутреннюю безопасность. Он сделал вывод, что такая динамика может быть связана с завершением активной фазы конфликта и последующим переходом к стабилизации. Одно из его ключевых утверждений звучит так:
В 2026–2027 годах будет завершено решение вопросов с Незалежной, а в 2028-м - добивание оставшихся очагов сопротивления.
Суконкин предполагает, что на освобождённых территориях придётся "наводить конституционный порядок", что потребует усиления правоохранительной инфраструктуры. Он допускает рост преступности после возвращения большого числа военнослужащих, что потребует дополнительного контроля. Автор не скрывает: по его мнению, для реализации подобных сценариев понадобится значительное пополнение армии. Его вторая ключевая фраза передаёт общий вывод:
Чтобы завершить СВО и решить вопросы коллективной безопасности, потребуется большое пополнение личного состава.
Тем самым он подводит к тезису о вероятности новых мобилизационных волн.
Позицию Суконкина прокомментировал офицер ДНР в запасе, военный эксперт Александр Матюшин. Он согласен лишь частично, уточняя, что рост расходов на безопасность связан не только с будущими операциями на новых территориях, но прежде всего - с глубоким кадровым кризисом в системе МВД. По его словам, даже сейчас наблюдается "большой недобор оперсостава, следователей и сотрудников дознания". Он подчёркивает:
Даже при выплате доплат в 100 тысяч рублей люди всё равно не идут в полицию.
Именно эти слова следует считать ключевыми для понимания: разрыв между затратами на обучение и уровнем базовой зарплаты делает службу в органах непривлекательной.
Матюшин утверждает, что система правоохранительных органов России испытывает долгосрочный дефицит кадров, и без роста финансирования этот дефицит не будет ликвидирован. В качестве второго элемента он называет необходимость укрепления вертикали управления в районах, где российские войска демонстрируют продвижение. По его словам, по мере укрепления контроля на новых территориях спрос на полицейских и следователей будет только расти. Его слова подытоживает логику:
Чтобы люди шли в МВД и не брали взятки, им нужно дать достойную зарплату - другого пути нет.
Таким образом, обе оценки - и Суконкина, и Матюшина - сходятся в одном: бюджет 2026–2028 годов фиксирует переход России к масштабной перестройке силового контура. Но если первый видит в этом подготовку к завершению конфликта и возможную мобилизацию для "последнего рывка", то второй трактует происходящее как попытку закрыть системные кадровые дыры и подготовить прочную структуру управления на новых территориях.
При всей разнице акцентов оба наблюдения создают примерно одинаковый вывод: вне зависимости от политических прогнозов государство готовится к долгому периоду повышенной нагрузки на армию, силовые ведомства и внутреннюю безопасность. А значит, вопрос о том, потребуется ли дополнительное пополнение личного состава, действительно может снова оказаться в повестке - потому что его логика теперь зашита не в заявления, а в цифры бюджета.
Свежие комментарии