Американские мёртвые души: Как пообщаться с умершим в стиле hi tech

Вообще-то этот сюжет, рассказанный Daily Mail, навевает сразу множество литературных и киношных аллюзий. От пьесы "Тень" Евгения Шварца и британского сериала "Чёрное зеркало" до блестящего фильма "Конгресс" Ари Фольмана и рассказа Фёдора Михайловича Достоевского "Бобок". В последнем "свежепохороненные" покойники под могильными плитами гривуазно общаются между собой, пока не прозвучит бессмысленное слово "бобок", знаменующее окончательную смерть и молчание.

Танатофобия и глумление над смертью: две стороны одной медали

Итак, западные люди не хотят признавать смерть – свою и близких. Танатофобия – животный страх смерти, который всё более довлел в западной культуре по мере её отхода от христианства, дошёл до крайних пределов в новейшее время. Всё творчество Стивена Кинга буквально сочится этим ужасом.

При этом именно страх смерти обезбоженного Запада порождает весьма странные флуктуации сознания. С одной стороны – десакрализация таинства смерти в предельно материалистическом, шокирующе грубом, утилитарном смысле. Как всколыхнувшая несколько лет назад даже американское общество инициатива "зелёных похорон" компании Recompose дизайнера Катрины Спейд, получившая одобрение в нескольких штатах. По этой технологии тело покойника выдерживают пару недель в специальной капсуле с опилками и микроорганизмами. Получается "экологически чистый" компост, которым родственники усопшего удобряют свой садик и газончик. Мол, зачем добру пропадать!

С другой стороны, развивается фривольно-фантазийное отношение к похоронам и покойникам. Капсулы с пеплом за большие деньги запускают в космос, из праха делают искусственные декоративные камни, "костяк" рифового острова, виниловые пластинки с музыкой, графитовые карандаши: что называется – любой каприз за ваши деньги. Иногда, к слову, подобные странные распоряжения на случай ухода из жизни оставляют сами будущие покойники.

Ну, а с третьей стороны, присутствует болезненное желание продлить жизнь себе любимому – любым способом – от манипуляций с младенцами у "хозяев мира" до крионики (заморозки в криохранилищах) в надежде на будущее "воскрешение". Сюда же относится и создание своих "аватаров" – попытка обмануть смерть, создав иллюзию физического присутствия умершего человека.

Обмануть смерть дурилкой электронной

Так, в вышеупомянутом StoryFile со "снятым" с человека цифровым аватаром можно вести разговор онлайн, видеть при этом на экране его лицо с мимикой, а при желании – и всю фигуру. В стартапе это общение подают под соусом "фиксирования наследия человека, передачи его жизненных советов и системы ценностей будущим поколениям". Услуга недорогая – всего 40 фунтов стерлингов. В Daily Mail сообщают, что своего аватара уже создал актёр Уильям Шатнер, сыгравший капитана Джеймса Кирка в фильме Star Trek ("Звёздный путь").

Впрочем, StoryFile – лишь очередной шаг целой индустрии "посмертного иллюзиона", который развивается на Западе параллельно с продвижением электронных технологий под названием digital-afterlife. Начиналось всё относительно безобидно – с "интерактивных надгробий" со встроенным видеомонитором, на котором можно посмотреть цифровую запись с покойником, послушать его голос. Так сказать, для оживления памяти. Для русской православной и вообще традиционной культуры – диковато, но в целом не вызывает отвращения. Западники – они и есть западники: их собственной памяти нужны технические подпорки. Но дальше всё пошло "вглубь".

То один, то другой западный программист начали оцифровывать своих умерших родственников и друзей, превращая их в сетевые боты и утверждая, что тем самым "даровали им бессмертие". Дело это на Западе стало не только модным, но и выгодным – фирмы этого направления последнее десятилетие плодятся как грибы.

Так, в 2017-м южнокорейская компания Elrois выпустила приложение With Me, позволяющее создать трёхмерный аватар умершего человека. Разработчики объявляют, что пользователи "могут общаться с аватарами, задавая им простые вопросы, а также делать совместные селфи с помощью дополненной реальности".

Другой стартап, создающий для заказчиков трёхмерные аватары, – Eterni.me, рождённый в Массачусетском технологическом институте, рекламирует свою услугу так:

Любой человек, даже не знаменитый, не будет забыт, пока оплачивается серверный счёт Eterni.me.

В общем, "никто не забыт, ничто не забыто" по-американски. В рекламе есть заботливое дополнение: "Чем раньше человек создаст аккаунт, тем лучше нейросеть обучится и тем более реалистичным получится аватар".

Сеть мертвяков

Докатилось это странное веяние и до родных осин. В том же 2017 году возникла компания Luka, основанная бывшим обозревателем "Афиши" Евгенией Куйдой и экс-сотрудником "РИА Новости" Филиппом Дудчуком. Сервис Replika этой компании позволяет создать "полноценного" виртуального собеседника – копию умершего или человека, которого не существовало. С таким ботом, работающим на базе нейронной сети, можно разговаривать голосом через специальное приложение на смартфоне или через SMS. Как сообщалось, первым ботом стал умерший за два года до этого друг Евгении Куйды Роман Мазуренко. По собственному признанию, Евгения была вдохновлена примером героини одного из эпизодов "Чёрного зеркала" Мартой, создавшего цифровую копию своего погибшего в автокатастрофе любовника Эша. "Цифровой Роман", по словам Евгении, помог ей справиться с потрясением.

Настолько помог, что возникли бизнес-проект и американская компания, количество пользователей которой уже составляет более сотни тысяч человек. А разработчики продукта отчалили в "благословенную Америку".

Любопытно, что сама Евгения Куйда в одном из интервью обосновывала "терапевтическую пользу" от общения с виртуальным персонажем так:

С ботом люди не чувствуют, что им надо стараться, и говорят вдруг по-честному, что у них на уме и на сердце. Даже возможность просто сказать это уже обладает некоторым терапевтическим свойством, она вдруг заставляет тебя подумать.

Действительно, стоит задуматься, куда ведут (и уже привели Запад) такие технологии.

Ритуальное бюро японской префектуры Тиба в 2016-м разработало приложение к игре дополненной реальности Pokemon Go под названием Spot Message. С его помощью можно... ловить послания от умерших. Человек записывает сообщение или создаёт свой аватар, разместив его, к примеру, на кладбище. А после смерти его близкие получают SMS с координатами аватара и смогут, когда захочется, поболтать с ним. Для этого нужно лишь навести камеру смартфона на объект, заранее названный усопшим.

Пару лет назад в Лондоне презентовали кремационную урну Tiresias. Её корпус сделан из праха усопшего, а внутри вместо пепла – коммуникатор, подключённый к Сети, с которым можно вести "диалог". По утверждению её разработчика Ричарда Андерсона, "цифровой покойник" внутри будет с высокой точностью (до 98%) имитировать речь и манеры почившего и способен при этом к самообучению.

Можно себе представить такие "диалоги": "Ну ты как там? – Да ничо, только тесновато малёк". Ну чистый "Бобок"!

Эксперты предрекают логичное развитие подобных проектов: объединение виртуальных ботов умерших в единую сеть. Там они смогут общаться не только с живыми пока людьми, но и между собой, рекламировать ритуальные услуги и разные товары, создавать конференции и приглашать на свои вечеринки. Жутко? А ничего – зато прогрессивно! Как там у Фёдора Михайловича: "Я начинаю видеть и слышать какие-то странные вещи. Не то чтобы голоса, а так как будто кто подле: "Бобок, бобок, бобок!"

Опасная игра с симулякрами

Помня, что Православие резко отрицательно относится к любому общению с мёртвыми, мы решили поинтересоваться мнением о виртуальных "копиях" покойников у духовника "Первого русского" – настоятеля храма Св. Мц. Татианы при МГУ, писателя и публициста протоиерея Владимира Вигилянского.

В самой по себе идее сохранения памяти о человеке – с его мыслями, идеями и внешним обликом в любой, в том числе электронной форме – нет ничего вредного. Но вот развитие её в виде эмоционального "общения" с виртуальным "двойником" умершего отдаёт мраком. Это напоминает "технологичный спиритизм". Живая душа, созданная по Образу и подобию Божьему, и ушедшая из тела после смерти на Божий Суд, подменяется некой антропологической конструкцией, реализованной машинным способом. Ведь любая программа составляется программистом, а искусственный интеллект – не более чем бездушный инструмент. Таким образом нельзя "воссоздать" уникальные разум и душу умершего человека, можно лишь их имитировать в некоем симулякре. "Самостоянье человека, залог величия его", – написал Александр Сергеевич Пушкин. Создание цифрового симулякра – это своего рода насмешка над этим "самостояньем".

Вообще такие практики – следствие подмены религии западным гуманизмом с его апологией физической телесной жизни, страшной боязнью её конца и неверия в посмертную бесконечную жизнь человеческой души. Конечно, в пределе это ведёт к бесовщине: смерть – это не та вещь, с которой можно экспериментировать или технически "играть".

Что с того?

В таких "душевных" голливудских фильмах, как "Привидение" Джерри Цукера с Патриком Суэйзи и Деми Мур или "Куда приводят мечты" – фантастической мелодраме Винсента Уорда, зрителям в очень красивой и "тёплой" обёртке преподносится мысль о том, что общение с загробным миром может быть романтично и благотворно – мёртвые, дескать, способны помогать живым.

В анналах Церкви есть свидетельства о помощи и вразумлении живущих со стороны почивших праведников. Происходило это очень редко и при исключительных обстоятельствах. Как, например, знаменитый рассказ о посмертных мытарствах преподобной Феодоры Цареградской, который она, по молитвам святого Василия Нового, поведала во сне его ученику Григорию.

При спиритическом же "столоверчении" медиуму, если он не обычный шарлатан, под видом душ умерших родственников или великих людей однозначно отвечают падшие духи – то есть бесы. И для многих участников таких сеансов подобное общение заканчивается скверно. В случае же общения с виртуальными мертвецами мы имеем не только "хай-тек-шарлатанство". Электронные "големы", порождённые программистами, вполне способны наполниться нечистыми духами. Как наполнялись ими безжизненные языческие идолы при жертвоприношениях. "Информ-носитель", в конце концов, может быть любым.

Смотря на бывшую великую западную христианскую цивилизацию, мы видим такой же пустотелый, ещё привлекательный местами, в своём роде блестящий остов. Но внутри него – сплошной мёртвый гниющий бобок.